Том 6. Статьи, очерки, путевые заметки - Страница 43

Чей лик безгласный нежит сумрак и любит тишину.

15. День совершай

Если будешь думать много
Об обрядах похорон,
Грусть замедлит у порога,
Будешь в мыслях ты смущен.

Час последнего ухода,
Прочь из дома своего, –
Затемненье небосвода,
Ночь, в которой все мертво.

Ты не к Солнцу путь направишь,
Ты не к Небу бросишь взор,
Тело хладное оставишь
В переходах темных гор.

Тот, кто строил из гранита
Безглагольный свой чертог,
Чья работа знаменита,
Кто быть богом в смерти мог, –

Кто картиной изречений
Свой украсил саркофаг,
Он лишь тень, где только тени,
Тьма – его всесильный враг.

Там – лишь тени смутным роем,
Кто был светел – спит во мгле,
Как отброшенный прибоем,
Одинокий на земле.

Кто в земной исчерпан силе,
Морем брошен на песок,
С мертвым рыбы говорили,
Мертвый берег – крайний срок.

И горька морская влага,
Глух и пуст приморский край.
Слушай, слушание – благо.
День веселый совершай.

16. Запад – сумрак

Запад – сумрак. Край Заката – край свершенностей и сна.
Те, кто там, безгласно дремлют, их сковала пелена.
Чтоб любимого увидеть, не пробудятся они,
Тех обнять, с кем проводили здесь свои земные дни.
Муж не чувствует супругу, и не видит сын отца,
Те, что мертвы, льнут друг к другу, не прижав к лицу лица.
На земле вода живая, каждый рот ей освежен.
Ил и тина – здесь со мною, ил и тина, мрак и сон.
С той поры, как снизошла я, бросив милых, в мертвый край,
Где я, что я, – я не знаю, слышу вечное «Прощай».
Если б лик мой был на Север, к свежей влаге обращен,
Я пила б не отрываясь, слыша влаги светлый звон.
Я подставила бы кружку под блестящую струю,
Обращенная на Север, освежила б грудь мою.
Здесь – Всесмерть. «Иди» – ей имя. Чуть покличет: «Приходи», –
Позади земля осталась. Ты идешь. Иди. Иди.
А придешь, Всесмерть не смотрит, – человек ты или бог,
Мал великий перед нею, и нисходит гром во вздох.
Каждый ужаса исполнен, в страхе все сошлись гурьбой,
Но Всесмерть на них не смотрит, и глядит перед собой.
Если ж кто ее восхвалит, сохраняет тот же лик,
И не видит, и не слышит, ты возник, и ты поник.

17. Гранат

Я древо красного граната,
Среди деревьев я богато,
Мой красный плод – любимый рот,
В нем зерна белые как зубы,
В нем нежен каждый поворот,
Ее румяные в нем губы,
Овал красивого плода –
Как грудь ее, что молода.
Моя листва густа над нею,
Я древо лучшее в саду,
Я неизменно зеленею
Двенадцать месяцев в году.
Кругом деревья облетают,
А я зеленое стою.
К гранату двое припадают,
Чтобы укрыть любовь свою.
Во мне сокрыта их отрада,
Их жар любовного огня.
Я древо первого разряда, –
Зачем же умалять меня?
Коль так еще вторично скажут,
На эту не иди межу,
Их обниманья обнажу,
Увидят все, и их накажут.
Уж не придут они тогда
Шептать свои и «Нет» и «Да»,
В моей тени, где спит прохлада.
Уж не уснут в моих кустах,
Упившись соком винограда,
В веселых миртовых венках.
Я древо первого разряда…
Цени же, меж других, трикрат
Пурпурно-розовый гранат.

18. Смоковница

Смоковница, шурша листвою,
Открыла тонкие уста,
И говорит: «Пред госпожою
Я здесь покорною слугою, –
И в ней красива высота».
Смоковница шуршит ветвями:
«Она стройна, как я стройна.
Раз нет рабов, – я ей дана.
Из Палестины я с дарами
Была сюда принесена.
И здесь посажена я ею,
Среди дерев в ее саду.
Но я без влаги захирею,
Пускай польет меня, я жду.
А я на свежесть аромата
Ее возлюбленного брата
До груди милой приведу».

19. Сикомора

Я здесь росту, я сикомора,
Посажена ее рукой.
Чуть зашепчу, – и словно рой
Пчелиный слился в пеньи хора,
Я говорю моей листвой.
Ветвиста я, и чару лика
Древесного, что здесь цветет,
Обильный умножает плод,
Тот плод краснее сердолика,
Листы же словно малахит,
Стекло сквозистое шуршит.
Мой ствол – как камень самоцветный,
Как желтокрасочный нешмэт.
И я, на дар – мой дар ответный,
Густую тень кладу на свет.

Руке девчоночки я малой
Даю на ветке письмецо: –
«Приди на праздник, цветик алый,
И мне яви свое лицо».

И праздник весел. Смех в разгаре.
Горят душистости плодов.
Вино сверкает в полной чаре.
Красивы лица меж цветов.
Весь мир кругом так свеж и зелен,
Под песню пляска хороша.
И как из убранных молелен
Смолистый дух плывет, дыша.
Приди сегодня, завтра тоже,
И после завтра загляни.
Как все нарядно и пригоже
В моей зазывчивой тени.
Упились гости. Нет их боле.
И чара выпита до дна.
В тени зеленой ты на воле,
Ты с братом здесь, и ты одна.
Она разделась подо мною.
Сестра, я за тобой слежу,
Я молчалива, все я скрою,
И ничего не расскажу.

20. Сестра

Когда, светла, сестра моя
Ко мне идет,
Я чувствую, что я есмь я,
И в сердце – мед.
Душа на месте на своем,
Себя нашла.
Моя любовь, красивым сном,
Ко мне пришла.